Много лет я была заложницей однажды услышанного утверждения: «Если ты рисуешь маслом, забудь про другие техники. Не разбрасывайся, всё равно ничего хорошего у тебя не выйдет!» И в самом деле, опробовав в студенчестве Подольские мелки, разочарованно забросила их на антресоли: «Куда уж им до колоссальных возможностей масляной живописи! Ни палитры, ни промежуточных оттенков — детский лепет.»
В 2018 году впервые пошатнулась уверенность в том, что только масляная живопись — единственная и незаменимая — одна на всю жизнь. Изучая технику акварели, изменила свой подход к работе со слоями в масле.
А однажды увидела, как знакомая художница отлично справляется малым числом пастельных мелков, используя рисунок углём как основу. Потом открылось волшебство серых оттенков – как я раньше обходилась без благородного серого? Вот тут-то и проснулось во мне желание освоить технику пастели. Словно нашлись недостающие звенья. Откровением для меня оказалось, что серый может быть и розовым, и зелёным, и голубым – в зависимости от того, рядом с каким цветом он расположен. Честно говоря, что-то такое из теории институтской программы пытались вложить преподаватели в наши незрелые умы. И в учебнике по цветоведению я встречала «теорию серого». Но понадобилось много лет, чтобы эта очевидность открылась во всей своей простоте и гениальности.
Сегодня на примере своей новый работы я постараюсь показать, как серый становится цветным.
Для этой цели очень кстати пасмурный пейзаж. Как раз такой я застала в недавней пленэрной поездке в старинный городок Перемышль в Калужской области. Со следами былого величия, ещё не отреставрированная полностью, стоит на высоком холме церковь Сошествия Святого Духа. К ней жмутся современные строения и старые деревенские домики. Жёлтое пятно большого дома ещё больше притягивает взгляд к собору, так что картинка сама просится на холст. Собственно, это я и запечатлела там на месте в коротком масляном этюде. Но, вернувшись домой, решила ещё раз обратиться к этому сюжету уже в пастели.
Выстроить композицию — первое, чем занят мой мозг. При всей красоте пейзажа я прекрасно понимаю, что перечислять деревья и заросли сухой травы — ложный путь. Нужен отбор главного, подчинение ему второстепенных деталей. Натура — она для того, чтобы поймать настроение, всколыхнуть чувства. А дальше — творить свою картину, выбирать свою цветовую гамму.
В Фотошопе, двигая и наслаивая белое, серое и чёрное, я ищу нужную мне композицию пятен. Это не значит, что я нашла единственно верное решение. Здесь лишь один из множества возможных вариантов. И здесь я определяю главные соотношения, а также то, что небо будет темнее земли, и собор тёмным силуэтом будет возвышаться над всем.
Далее решаю, какими цветами ограничить свою палитру. И здесь ключевую роль играет выбор грунта и его цвет. Остановлюсь поподробнее. Мне не нравится рисовать на гладкой бумаге и на пастельной типа Palazzo. Мне нравится бумага Pastelmat и «Mi-Teintes», но они дорогие. Поэтому я покрываю обычный, натянутый на планшет ватман грунтом. Но прежде я окрашиваю этот грунт акриловыми красками в зависимости от того цвета, который хочу иметь в качестве основы. Консистенция — густая сметана. Наношу грунт широкой щетинной кистью, она оставляет фактурные мазки, на которые сухая пастель ложится живописно и неоднородно. Грунт позволяет наслаивать много слоёв пастели. А неудачные куски — счищать щёткой и снова перекрашивать. В данной работе я окрасила грунт в цвет «залежалого дикого абрикоса». Этот тёплый цвет отлично работает в тандеме с серым. Вот тут и начинается волшебство, когда серый становится голубым, синим, сиреневым и розовым.
Начинаю работу серо-розовым мелком почти прозрачно: размещаю основные массы деревьев, показываю изгиб дороги.
Бумажной салфеткой растушёвываю больше пятна, чтобы деревья обрели свою плотность. Кое-где делаю пропуски, оставляя прореженность крон. Фактура должна трепетать, менять свою плотность, в композиции нужны паузы.
Следующий шаг. Серым мелком покрываю небо, стараясь укладывать пигмент неравномерно. Так, чтобы цвет подложки кое-где просвечивал сквозь тонкую дымку серого. И здесь первое чудо: серый начинает казаться голубым из-за соседства с цветом «грязного абрикоса». Кое-где ластиком протираю небо до основания, снимая слой серого и усложняя тем самым оттенок неба.
Очень светло-серым, но не белым, держа мелок плашмя, перекрываю большие пятна снега. Пока что не вдаюсь в детали, сейчас важны главные тональные отношения.
Затем чистой салфеткой растушёвываю слой снега, обобщаю. Это необходимо, так как излишняя фактурность «выталкивает» дальние объекты вперёд, создаёт лишнюю рябь. Опять же, держу в голове то, что деревьям присуща бо́льшая фактурность, нежели снежному покрову. Поэтому надо подчеркнуть эту разность. Слежу, чтобы небо было темнее снега.
Пришло время прорисовать собор и дом. Там, где нужны мелкие детали, работаю пастельными карандашами. Не слишком усердствую в передаче объёма храма, потому что он вдалеке, и его силуэт должен остаться цельным. Купол и маковку рисую серым. Обозначаю оконные проёмы, сквозь которые видно небо. «Укладываю» снег на крышу зданий. Жёлтым мелком акцентирую цвет дома и ему в поддержку ниже среди деревьев делаю пару мазков жёлтым. Там скрывается ещё один старый дом. Наконец, ритмично размещаю стволы деревьев и сгущение зарослей. Всё это лёгкими касаниями, условно делая намёк на стволы. «Запускаю» со склона горы кривой заборчик. Ну и что, что его там не было! Я сама чувствую насущную необходимость в этом ритме старой изгороди.
Здесь оговорюсь, что хочу показать деревья стилизованно. Мне, скорее, нужно ощущение деревьев и их масс, чем точный портрет того, что в природе. Нет, я не против классических штудий с обозначением древесных пород, с проработкой коры и изгибов ветвей. Но там, где это уместно. Для серьёзной штудии дерева и формат нужен побольше. И, безусловно, главным героем там будет одно лишь дерево. Но это – уже совсем другая история ©
В данном случае размер листа 30х40 см, и, соответственно, задача другая: передать настроение пейзажа. Лёгкими касаниями светло-серого даю намёк на крыши домов, скрывающихся за деревьями. Помещаю фигурки людей для живости и для масштаба пейзажа. Отмечу, что нигде здесь не использую открытый белый цвет. Вся гамма пейзажа сдержанная.
Спустя некоторое время (в комнате сгущаются сумерки) окидываю придирчивым взглядом работу. Интуитивно ощущаю какую-то «неправильность», которая мешает восприятию. И понимаю, что мне не хватает «поддержки» неба на снегу в овраге. Пусть это не объяснить физически, ведь не может быть явных падающих теней в пасмурную погоду! Но внутренний композитор просит перетекания пятен. И тогда я спускаю с небес на землю «голубые» тени, которые лишь кажутся голубыми, а по сути, это серые мелки разной тональности. И в соседстве с «абрикосовой» охрой они кажутся то сиреневыми, то розовыми, то голубоватыми.
P.S.
Фото материалов. Собственно, описывать там, как мне кажется, нечего:
это пастель разных оттенков серого. Тёплый и холодный серые. Тёмные и светлые серые. Ограниченное количество.
Татьяна Бруни